Иоанна Хмелевская - Алмазная история [Великий алмаз, Большой алмаз]

Уже через два года ему удалось поселиться неподалёку от дядюшки, и Арабелла могла видеться с любимым как минимум раз в неделю. Вот тогда она от всей души позавидовала беднякам, у которых не было слуг.

Трудно решиться проявить своё чувство, когда за тобой следит столько глаз. Никто не желал хозяйке зла, наоборот, по большей части её даже любили и уважали, так как от нечего делать она проявляла интерес к аборигенам. Раздавала женщинам еду и одежду, снабжала лекарствами, пыталась даже учить детей, что ей не слишком-то удавалось, но все равно было принято с пониманием. Проявляла щедрость, транжиря мужнины деньги. И в то же время соблюдала некую дистанцию, чем была обязана не своему такту и уму, а брезгливости и резкой смене настроений. Арабелле вдруг надоедала благотворительность, становилось скучно, и она покидала местных жителей, но делала это благодаря хорошему воспитанию и обаянию изящно и необидно. Обычно же пребывала в хорошем настроении духа, была весёлой и доброжелательной, горничных не тиранила, ни разу никого не ударила, даже помогла одной служанке выйти за любимого парня. Ей нравилось выступать в роли доброй феи, а помощь состояла, собственно, в приданом, которое она дала девушке. Для жены полковника это была мелочь, а для местной девушки — целое состояние. Учитывая все вышесказанное, Арабелла могла рассчитывать чуть ли не на обожание прислуги, а пристальное внимание к хозяйке являлось всего лишь следствием обычного любопытства. Но жуткий страх слуг перед полковником представлял собой серьёзную опасность. Её могли выдать просто из страха, поэтому Арабелла предпочитала не рисковать. А кроме того, детство, проведённое в свободном общении с разными слоями деревенского общества, научило её, что у прислуги есть глаза, уши и языки, и всем этим она пользуется с превеликой охотой и удовольствием.

Здесь, в Индии, Арабелла постоянно чувствовала на себе чужие взгляды и знала, чем это чревато.

Джордж-младший изворачивался как мог, но тем не менее минуты, проведённые наедине без опасений и насторожённости, были редкостью. А все же они случались, и ради них Арабелла провела здесь эти десять лет.

Идея скомпрометировать мужа кражей алмаза скончалась в конце концов собственной смертью.

Добычу Арабелла не показала никому, зато сильно к ней привязалась и решила оставить у себя. Ведь было очень даже возможно, что они с Джорджем долго не выдержат и решатся бежать, поселятся вместе на Континенте, где-нибудь в Европе, или даже отправятся в Америку, а тогда продажа алмаза очень облегчит им дело. Денег хватит до конца жизни. Арабелла отлично помнила, что выйти за полковника её заставили под угрозой нищеты.

Честно говоря, если бы зависело только от неё, Арабелла пошла бы на все: на открытый роман с племянником мужа и явный скандал, на бегство, на любое безумство, но чувство чести не позволяло её возлюбленному компрометировать ни свою даму, ни себя, ни дядю. Таким образом, приходилось сдерживать и всячески скрывать эту страстную любовь.

Ясное дело, ни об алмазе, ни о туманных планах любимой Джордж-младший не имел ни малейшего понятия. Помня о бедности, что так покалечила его жизнь, он сколачивал собственное состояние честной службой, влюблённый по уши, как и прежде. Джордж торчал в Индии ради личных и служебных интересов, заботливо и совершенно искренне интересуясь здоровьем дядюшки, ведь тот, черт возьми, уже стар и должен же когда-нибудь умереть. К счастью, Джорджу и в голову не могло прийти сократить дни драгоценного родственника, подослав к нему, скажем, наёмных убийц, а то мучиться бы им с Арабеллой угрызениями совести до конца своих дней.

Когда же полковник решил наконец выйти в отставку и вернуться на родину, племянник тоже закончил свои дела и, желая быть неподалёку от Арабеллы, позволил себе бестактность и купил имение рядом с фамильным поместьем дяди.

Полковник в возрасте пятидесяти восьми лет не потерял ещё ни бодрости, ни здоровья, а характер его изменился в том смысле, что стал ещё жёстче.

Ни о каких послаблениях жене и речи не было. К счастью, та как будто поуспокоилась, оставила свои идиотские выходки, вела себя, как даме и пристало, и отношения поддерживала исключительно с членами семьи.

Не раз Арабелла горько себя корила, что испугалась обещанной отцом нищеты и не подождала несколько лет, ведь, как оказалось, Джордж-младший был вполне способен нажить состояние. И нажил. Уже через пять лет пребывания в Индии стал небедным человеком, а теперь и вовсе разбогател. И что ей стоило потерпеть эти пять лет, пусть даже в лохмотьях и босиком, зато потом её жизнь была бы усыпана розами? А так из-за страха перед нищетой и под давлением родителей она прожила жизнь с отвратительным тираном и утешалась только тем, что не родила ему детей.

Ну, и Джордж-младший был рядом почти ежедневно, так как все три сестры Арабеллы, отлично ориентируясь в ситуации и не будучи болтливы, зазывали его в гости наперебой…

Так прошло ещё десять лет.

Во время восстания сипаев в Индии старый храм, обнаруженный совершенно случайно, был разграблен.

Грабежом занимался лично некий капитан Морроу, известный как своими военными, так и грабительскими способностями. Он не был безумно жесток и над людьми не издевался, бессмысленных трупов за собой не оставлял, бедных людей попусту не убивал, вешал только тогда, когда уж иначе никак нельзя было, зато грабил весьма и весьма основательно. Был он человеком жадным, но не глупым. Добычей делился честно, поэтому его солдаты, видя собственную выгоду, не пытались обмануть командира, действуя без его ведома, тем более что ослушников капитан наказывал беспощадно.

Добычу из храма Шивы вместе с другими трофеями доставили в его бунгало и свалили в общую кучу. На затесавшийся среди драгоценностей кусок стекла поначалу никто не обратил внимания, затем, во время раздела сокровищ, капитан Морроу, занимавшийся этим лично, взял стекляшку в руку, осмотрел и вышвырнул в окно.

К разбору своей части добычи он приступил несколько позже вместе с родственником, членом правления Вест-Индской компании, торговцем и знатоком драгоценных камней, некогда бывшим секретарём той же компании. Бывший секретарь, а ныне совладелец крупной ювелирной фирмы, сэр Генри Мидоуз частенько бывал в Индии, и не но обязанности, а для собственного удовольствия, скупая дорогие камни и оценивая их, так как любил это занятие больше всего на свете. А кроме того, он отлично знал, что здесь могут попасться исключительные образцы, каких не найдёшь больше нигде.

О Великом Алмазе сэр Генри отлично помнил все эти годы, но никогда и ни с кем данную тему не затрагивал. Он провёл даже собственное расследование, которое заняло много времени, ибо не с ним, а с Арабеллой делился воспоминаниями ординарец полковника. Когда же наконец сэру Генри удалось установить, в какое время и где сражался полковник Блэкхилл, когда, где и как долго стояли вверенные ему части, и более или менее точно определить местонахождение алмаза, заняться поисками уже не представлялось возможным. В период его весьма краткого последнего пребывания в Индии странные поиски могли возбудить подозрение, а вскоре после этого началось восстание сипаев, поэтому только теперь, после окончательного разгрома бунта, он мог вплотную заняться этим делом. Способствовал поискам ювелира и тот факт, что его племянник действовал как раз в тех самых местах.

Восстание сипаев дало новый шанс. С бьющимся сердцем и большими надеждами сэр Генри-эксперт прибыл к своему молодому родственнику, дочиста обдиравшему до сих пор уцелевшие индусские храмы, находящиеся в районах боевых действий.

Капитан Морроу, в свою очередь, был очень доволен визитом.

Достойные родственнички вместе осмотрели и разобрали добытые сокровища.

— Я старался как мог, — сказал племянник. — Непросто быть в трех местах одновременно, но могу тебя заверить, дядюшка, что там, где мы прошли, ничего не пропало даром.

— Очень хорошо, — похвалил дядя. — Правильно делаешь, мальчик мой, и тем не менее кое-чего здесь не хватает.

Капитан Морроу удивился и заинтересовался.

Сэр Генри Мидоуз, поколебавшись, потребовал полного географо-топографического отчёта. Он моментально понял, что в интересовавшей его местности племянник находился лично и сам проследил за доставкой большого тюка с драгоценностями. Содержимое тюка как раз лежало на циновке перед диваном, и сэр Генри просмотрел все ещё раз.

— По всей видимости, это был храм Шивы, — дополнил свои показания капитан Морроу. — Маленький, старый, полуразрушенный, вообще малоизвестный, даже местные туда заглядывали редко, так как ближе им было до другого, черт знает, буддистского, что ли? Я в этих божках плохо разбираюсь. Его и обнаружить-то не сразу удалось, только когда преследовали отступавших.

Сэр Генри явно все ещё колебался и долго молчал.